№ 6 (72). 28 АВГУСТА 2001 года

ГЛАВНАЯ • АРХИВ • ПОЧТА • НАШИ АВТОРЫ • ПЕРЕВОДЧИК • ПОГОДА • ЮМОР • ПОИСК

• ЦИНИЗМ ПОЛИТИКА- ПРИМЕР ДЛЯ ПОДРАЖАНИЯ 
• ПОСЛЕДНИЙ ДОВОД
• ВАМ ОТВЕЧАЕТ СПЕЦИАЛИСТ
• ТЕЛЕФОН В ВАШЕМ ДОМЕ
• ВЕЩИЕ СНЫ
• фАСАДЫ И ЗАДВОРКИ НЕФТЯНОЙ СТОЛИЦЫ
• ЕСЛИ БИЗНЕС РАСПРАВИТ КРЫЛЬЯ...
• "НЕ ЛЮБЛЮ БЕЗДЕЛЬНИКОВ"
• ЗА КЕНЕСАРЫ ШЕЛ НАРОД
• СТЕПНАЯ ИМПЕРИЯ ТЮРКОВ: ОТ ПОХОДА ДО ПОХОДА

ЦИНИЗМ ПОЛИТИКА- ПРИМЕР ДЛЯ ПОДРАЖАНИЯ 

        Одни давали по телефону согласие на интервью и… не приходили на встречу. Другие приходили на встречу и… сбегали, едва успев поздороваться. Третьи, узнав о теме интервью, молча, не говоря “нет”, просто клали трубку на рычаг и больше, сколько бы я не звонила, ее не поднимали. Что же такого страшного в моем вопросе?
     Но прежде о тех, кому он был адресован. Людям, которые в период премьерства г-на Кажегельдина занимали достаточно высокие посты и чьи организации под давлением Акежана Магжановича были либо упразднены, либо искусственно обанкрочены. Причем, менее всего меня интересовали экономическая и финансовая стороны деятельности международного брокера, несмотря на то, что некоторые эпизоды рассмотрены следствием и судом частично, другие – за закрытыми дверями, третьи – вообще не вошли в реестр обвинения.
     Например, проблема скоропалительного, в считанные дни, закрытия КРАМДС-банка, который по уровню активов и кредитов вполне мог соперничать с сегодняшним, самым крупным, Казкоммерцем. Не в упрек Казкоммерцбанку, а для сравнения – КРАМДС-банк в 1987-88 гг. даже превосходил его.
     Чем КРАМДС-банк не угодил Кажегельдину? Тем, что Кажегельдин не был одним из его учредителей - физических лиц? Но и впоследствии, если мои сведения верны, в Казахстане, по крайней мере, он не стал совладельцем какого-либо банка.
     Чтобы курировать политику банка? У Кажегельдина были высокие полномочия, и кто бы отказал в чем-либо премьеру? Не по восточным традициям было бы. Впрочем, своеобразный в общении и самостоятельный в своих поступках Виктор Трофимович Те мог, конечно, ответить отказом… к тому же были и другие подобные учреждения, поднять одно из которых до уровня и выше Крамдс-банка не составило бы труда при возможностях премьера, тем более, Акежана Магжановича - питомца Комитета государственной безопасности СССР, сопровождавшего, по его словам, в предперестроечный период, перевозку средств вагонами и курировавшего банковскую отправку денег за границу.
      Значит, что-то третье заставило упразднить рентабельный банк. Что?
      Среди клиентов банка было много мелких вкладчиков: пенсионеров, членов малообеспеченных семей, т. е. представителей социально незащищенных слоев. Закрытие банка, в первую очередь, било по ним. Многодетные матери, разместившие свои нехитрые сбережения, чтобы хоть как-то, получением, пусть мизерной, ренты, но обеспечить существование семьи в будущем, старики с нищенской пенсией, интеллигенция с окладами, не достаточными для достойной жизни, оказались в западне. Многие и сегодня не получили назад своих вкладов и продолжают их добиваться, другие – просто не дожили, кто-то так и не доживет до возвращения своих кровных. По замыслу инициатора или инициаторов уничтожения банка, где находились вклады социально незащищенных людей, они, эти люди, вероятно, должны были устраивать забастовки, митинги, участвовать в бунтах, других формах неповиновения власти, чтобы тем самым вызвать мощный социальный взрыв, который бы привел к смене режима власти и отставке тогда и ныне действующего президента страны. Мне думается, именно такую политическую цель преследовали устроители этого финансового гала-шоу: свержение зарождающейся демократии путем социального неповиновения. Но, к счастью, наш народ мудр, и этого не произошло.
      Вот он, первый вопрос, на который я хотела получить ответ: политическая оценка деяний Кажегельдина и компании.
      Согласитесь, не имея соратников-коллег, г-н Кажегельдин, историк по образованию, в прошлом школьный учитель, закончивший экономический факультет Нархоза заочно, не знакомый с тайнами коммунистическо-мадридского двора, не обладающий аппаратными связями, вряд ли смог бы единолично претворить амбициозные планы в практику. Но это произошло. Это установленный факт.
      Не стану приводить уже известный многим перечень обвинений, вмененных судом г-ну Кажегельдину. Заострю внимание лишь на том, что процесс был не политический, Кажегельдина обвиняли и обвинили, по сути, в мошенничестве и мздоимстве.
      Но оценка должна быть политическая. Премьер, являясь главой правительства, направляющего национальную экономику страны и курирующего деятельность предприятий всех остальных форм собственности, хотим мы того или не хотим, является не только вторым лицом в государстве, но и фигурой крупного политического масштаба. Публичным политиком.
        Как-то меня спросили: почему я так сильно не люблю Кажегельдина?
      В самом деле – почему?
      Во-первых, он - не блюдо или платье, которое можно любить или не любить. Во-вторых, меня всегда ужасал и ужасает откровенный цинизм. Цинизм, с которым брались взятки и проводились аферы против государства, против народа, против казахстанского общества.
      “Иногда мне хотелось крикнуть нашим гражданам: “Да подождите вы немного, не торопитесь судить и разочаровываться. Еще чуть-чуть – и положение выправится. Вы просто не знаете, что я действую для вашего же блага…” (А. Кажегельдин, “Казахстан: право выбора”, Алматы, 1998 г.).
      Это кому крикнуть? Плачущим старикам, стоящим день и ночь напролет у ворот КРАМДС-банка? Или связистам из Казахтелекома, обливающим себя бензином в знак протеста против буркитбаевско-кажегельдиновской политики банкротства отрасли? Или крестьянину из аула, жарящему для детей на завтрак, обед и ужин элитные семена, потому что в доме – хоть шаром покати? Разве это не цинизм публичного политика? Цинизм, который стал не только притчей во языцех, но и – самое страшное – примером для подражания.
       Недавно я стала невольным свидетелем разговора двух молодых парней. Они шли впереди меня и, не таясь от чужих ушей, говорили в модной ныне манере, с матом через слово и очень громко. Маты опускаю, а саму беседу привожу достаточно полно. Суть в том, что один из парней жалуется другому на отца.
       – Посмотри, …все наши студенты на машинах.. и каких! У всех отдельные от предков квартиры.. Захотел… привел, никто не ноет. В кабаки ходят и обедать, и ужинать. А мой… ничего, уперся в телевизор, все газеты с сообщениями о суде над Кажегельдиным читает. Негодует, мол, вор…
       – Ты считаешь, Кажегельдин – хороший человек?
       – Да молодец он, молодец. Мой-то старик рядом с ним был, тоже мог брать, а… порядочный, коммунист-большевик, вот и живем со старыми коврами. Еле на сотку бабок выпросил. Никаких запасов на завтра. А я как буду жить?
       – Работать будешь!
       – Ты что, офигел? Работают только...
       – Суд Кажегельдина осудил, а если б с ним и твоего отца?
       – Кажегельдин молодец, горелым запахло, смекнул, уехал. И… попробуй его достань. Ему еще американцы приплатят.
       – Он же никогда в страну не вернется…
       -  А … нужна она кому? Закончу институт, кину кого побогаче и тоже рвану. Хочешь со мной?
       Наверное, не только для этого юноши, яро возмущающегося порядочностью собственного отца, Кажегельдин-эмигрант, заочно осужденный к 10 годам строгого режима с конфискацией имущества, стал идолом-божком. Но и для многих представителей “золотой” молодежи, в праздношатании проводящей время на папино-мамины, не совсем честным путем добытые деньги.
        А те, кто пострадал или кого разорила политика, проводимая Кажегельдиным, почему они боятся раскрыть перед диктофоном журналиста рот? От страха перед завтрашним днем. Некоторые из них в самом деле верят, что Кажегельдин не просто вернется в страну, а на самый высокий пост. На то он и международный брокер, сказал мне один из тех, кто не решился на интервью, а вдруг, его американцы усадят в кресло? Что тогда? Пострадаю ведь не только я, но и вся моя семья, друзья, коллеги…
       Что же, забота о ближнем похвальна!
       Однако ее, такой заботы – из-за страха, вынырнувшей из глубин истории, могло и не быть, если бы экономическим преступлениям публичного политика была дана должная политическая оценка.
       Построили и ввели предприятия, выпускающие конкурентоспособную продукцию. Это политика? Конечно. Наш товар вровне  с другими вышел на международный рынок, мы стали сильнее и значимее.
       А почему «откат назад» в экономическом плане не должен быть рассмотрен с точки зрения политики? Почему наша говорливая оппозиция, привыкшая, с точки зрения политики, оценивать все и вся, всячески осуждая некорректность заочного судебного процесса, не смогла, не захотела, не осмелилась дать экономическим преступлениям как политическую, так и нравственную оценку? Неужели трагедия в чужой стране атрофировала чувства по отношению к своей? За американскими событиями как-то смикшировались и вынесение приговора, и необходимая аттестация ситуации.
       Был ли в самом деле заговор против демократии, возглавляемый отцом теневой экономики и родоначальником олигархов? На этот вопрос могут ответить сами участники событий и, конечно же, разведчики и контрразведчики того времени. Но попытки безусловно были. Сценарий – вполне в духе большевиков. Придя к власти, захватить, в первую очередь, банки, телеграф, почту, транспортные пути.
       Второй крупномасштабной акцией после падения КРАМДС-банка было искусственное обанкрочивание Казахтелекома и ряда не подлежащих приватизации стратегических объектов. Казахстан по многим позициям, связанным с электротехническим оборудованием, компьютеризацией, оказался отринутым от современных собственных технологий. Многих мучит вопрос, в том числе и меня, где разработки АСКБ “Алатау”, предприятия, работавшего, и успешно, до прихода, по приглашению Кажегельдиным, Буркитбаева на пост президента Казахтелекома, на боевую мощь Советской Армии?
       Конверсионные работы в угоду американцам, проведенные на Сары-Шагане, превратили некогда мощное предприятие в полигон по добыче местными жителями цветного лома для сдачи его за копейки, чтобы купить на них хлеба насущного. Кому это было выгодно?
       Алматинское городское предприятие связи “Алтеба”, учрежденное в свое время Алматинской мэрией, без согласия собственника в течение суток было изъято из городского хозяйства и передано новому собственнику. На каком основании? Мэр Алматы не смог этому противостоять. Не смогли противостоять негативным ситуациям и другие должностные лица даже после отхода Кажегельдина от власти.
       Балташ Турсумбаев, например.
       Он работал секретарем Совета безопасности, когда один настырный журналист показал ему заметку, которую готовился передать на радио “Свобода”, о том, как Казахстан торгует осмием как картошкой. Некоторое количество этого радиоактивного вещества, произведенного в республике, вывозилось частным лицом для продажи через Германию, и продавец был задержан во Франкфурте-на-Майне, в отношении Казахстана заведено юридическое дело. Журналист предложил: - Балташ Турсумбаевич, приведите все в нормальное положение, и заметка на “Свободу” не пойдет. Турсумбаев согласился, доложил в правительство Кажегельдину. Акежан Магжанович показал ему другой контракт, с российским «Возрождением», так, к стати , не выполненный, исключающий данную и подобные ситуации. Разговор был вполне дружелюбным. Но очень скоро Турсумбаеву пришлось стать послом в Турцию. Позже, уже в другое правительство – Балгимбаева, его пригласил одним из вице-премьеров Нурсултан Абишевич. Но кто знал, что всего на четыре месяца? Первый серьезный анализ Балташ Молдабаевич сделал по Казахтелекому - на основании писем и докладных бывших его работников, профессионалов, от которых избавился Серик Буркитбаев. Серик Минаварович тогда уже готовился кресло президента кампании сменить на трон министра транспорта, коммуникаций и, как это ни странно выглядело, туризма. Турсумбаев поддержал профессионалов. Увидел рациональность и радение о государственном деле. Доложил Президенту. Нурсултан Абишевич его поддержал. В этот период для проверки Казахтелекома была создана комиссия из людей, близких к Буркитбаеву. Президент предложил упразднить ее и назначить для дачи объективной оценки новую - изнезависимых аудиторов. Шел конец года, менялся кабинет. В новый кабинет Турсумбаев уже не вошел: и все на этом затихло. Новая комиссия так и не заработала.
        С той поры Балташ Турсумбаев – безработный. Но в когорту обиженных демагогов он не вошел.
        Этот эпизод я вспомнила не случайно. Газета “Мегаполис” (№37, 19.09.2001) в своем обзоре констатировала тот факт, что БМ “против экс-министра”, то бишь г-на Буркитбаева.
        Прошу прощения, господа, но БМ не против Буркитбаева.


 Она против тех методов и политики, которые он насаждал в сговоре ли, по согласованию ли с упоминаемым экс-премьером. Пусть Серик Минаварович живет и здравствует.
        Но.
        Вряд ли хорошо, когда отраслью приходит руководить дилетант в этой области. При нашей, видимо, катастрофической нехватке управляющих кадров на посты руководителей назначается кто угодно, только не профессионалы. Можно понять, и думаю, правильно, когда первый руководитель – финансист, экономист, юрист. Валюта и Закон - они и в Африке – валюта и Закон. Но когда физик-математик “поднимает” телекоммуникации, называя телекоммуникационные станции “железками”, то как он назовет железную дорогу, которую на железнодорожном сленге много лет так и именуют – наша железка! Наверное, башмаком, а может - и костылем. Ну что, кроме ироничной улыбки, может вызывать человек, первый руководитель отрасли, сначала заявляющий, что де, мол, кто это придумал, что, казахстанцы с рождения имеют право сразу 14 на обладание сотовым телефоном и автомобилем и, сам в итоге, пытается внедрить в Актюбинске… видеотелефон для массового пользования. Конечно, бабушке посмотреть на внучка-студента приятно. Но кто оплатит немыслимые для пенсионерки расходы на связь, если ей простой телефон, не то что видео, не по карману!
        И смех, и грех!
        Или «проекты века» по объединению всех коммуникационных линий? Уж и коммунальные коммуникации, инженерные – стоило бы сюда внести, для размаха, может, тогда бы проект не прогорел? А ведь как говорил! Убедительно, хотя и не совсем понятно. Процитирую одну фразу, являющуюся и по сей день для меня загадкой.

        Что за фазы? Электрические? Или это он говорит о людях-тугодумах, что они с опозданием… Или что-то иное?
        Без литературного толмача здесь не разберешься!
        В любом случае – если это на домашнем уровне, за кухонным столом, можно и поулыбаться. Смех скрашивает житейские и рабочие проблемы. Но вот когда такой “полиглот” вещает с большой трибуны или, более того, руководит огромной стратегической отраслью, тут, мне думается, не до улыбок. Даже иронических. И не дай бог, с лихой карьерой и 200000$ премиями станет очередным для кого-то божком...
        А что касается слухов, которые, по утверждению того же “Мегаполиса”, ползут о Серике Минаваровиче, мы как-то не слышали. Или не слушали? Предпочитаем пользоваться документами, а их у нас не на один килограмм потянет, связаных с деятельностью г-на Буркитбаева в должностях ЭКС, до кресла советника Президента. Вообще-то, понятие “слухи”, судя по толковому словарю, приравнивается к понятию “сплетни”. А вот отделение международной еврейской просветительской организации “Эш а-Тора” решило начать в США при поддержке известных политиков и актеров кампанию по борьбе со сплетнями. Кампанию поддерживают известные сенаторы, а также актеры Том Круз, его экс-супруга Николь Кидман, Вупи Голдберг и Бет Мидлер.
       Организация Words Can Heal (“Слова могут исцелить”) собирается при помощи телевизионной и наружной рекламы напомнить о той силе, которую имеют слова на людей. Words Can Heal опубликовала опрос, показавший: 69 процентов респондентов считают, что сплетни – это серьезная проблема в школе, 79 процентов – на работе, 80 процентов – в политике и 84 процента – в прессе.
       Пример, достойный подражания. И нам бы всем поменьше собирать слухов и основываться в своих выводах и публикациях на документах и документальных записях. Узун кулак, еще не заменили ни телефон, ни диктофон, ни документ, отпечатанный на компьютере, ксероксе или просто пишущей машинке.
       Так что повторюсь: мы не против Акежана Кажегельдина. Мы против политического и экономического цинизма. Мы не против Серика Буркитбаева. Мы против дилетантизма наших управленцев и их всеядности.
        Устранение явлений, подобных тем, о которых БМ писала в материалах “Мины, заложенные на телекоммуникационном рынке”, “И десять тысяч долларов - на день рождения… Какая мелочь!” и др, возможно лишь при оценке их соответствующими органами и отсечении больных мест от здоровой экономики, которую приносят новые команды.

P.S: И все-таки, о чем умалчивают те, кто так и не решился на интервью?

В НАЧАЛО | ЧТО ПРЕДЛАГАЕТ БИС?

ПОСЛЕДНИЙ ДОВОД

      В южной столице совершено очередное убийство, которое единодушно оценено, как заказное. В центре города был застрелен коммерческий директор ресторана «Имбир». Киллер поджидал его, когда будущая жертва совершала свою обычную утреннюю пробежку. Прозвучало два выстрела. На месте преступления полиция обнаружила обрез, пули жакан, матерчатые перчатки и халат.

      Самого понятия за казного убийства в Казахстане прежде не существовало. Впервые этот вид преступления был зарегистрирован уже после обретения республикой суверенитета. Первой жертвой оказался генеральный директор Карагандинского металлургического комбината Александр Свечинский. Он был застрелен двумя литовскими киллерами по заказу одного из своих заместителей в декабре 1992 года.
      Несмотря на то, что преступление было раскрыто, как говорится, по горячим следам, оно привело в шок всю республику. Считалось, что такое возможно в России или странах дальнего зарубежья, но не в благополучном Казахстане. Однако вскоре для всех стало очевидно, что приватизация государственного имущества, перераспределение национального достояния, происходящие на фоне углубляющегося экономического кризиса, способствовали не только невиданному разгулу преступности, но и появлению ее новых видов - в том числе и заказных убийств. Раньше мы лишь читали о них в детективных романах зарубежных авторов, удивляясь, как возможно подобное насилие над личностью. А теперь на собственном опыте убеждаемся, что большие деньги, которые сопутствуют рыночной экономике, рука об руку идут с убийством людей, которые по тем или иным причинам стали неугодными их партнерам, заимодавцам, кредиторам.
      Спустя год после карагандинской трагедии выстрелы прозвучали в Алматы. Здесь от пуль киллера погиб управляющий трестом «Алма-Атагорстрой» Игорь Мильграм. Так был дан старт криминальным разборкам. В дальнейшем их число постоянно увеличивалось. Пуля становится последним доводом в том или ином конфликте. Подобных фактов уже не перечесть. Причем, зачастую, кроме «заказанного» человека, жертвами становятся люди, которые в трагическую минуту оказываются с ним рядом - водители, охранники, а то и просто случайные пpo-xoжиe. Так, вместе с известным в Казахстане бизнесиеном Елтаем Абеновым были буквально изрешечены пулями из автоматов его шофер и телохранитель.
      Примечательно, что в течение довольно длительного времени жертвами покушений становились в основном чиновники и управленцы, работающие в госструктурах. Но честными их назвать вряд ли правомерно. Год назад в Алматы был застрелен Талгат Ибраев - директор предприятия «Казспецэкспорт», торгующего на внешнем рынке военным оружием. Заказчика убийства задержали, и во время судебного процесса вскрылась любопытная деталь. Оказывается, и заказчик, и его жертва работали на пару, весьма. успешно обворовывая государство. Но затем директор решил, что в сообщнике не нуждается и делиться с ним не намерен. За что и поплатился жизнью.
      Однако в последнее время сфера интересов, связанная с заказными убийствами, претерпела изменения. Теперь криминальные разборки вплотную сомкнулись с миром предпринимательства. Свидетельство тому - нашумевшая на весь Казахстан перестрелка между враждующими преступными группами в Караганде, убийство удачливого предпринимателя, а по совместительству уголовника и экс-чемпиона мира по армрестлингу Вячеслава Чиванина, также заказное убийство владельца Бизнесбанка и концерна «Елрово» Елтая Абенова, гибель семейства бизнесмена Петра Балагуты и, наконец, последнее преступление, с которого мы и начали этот разговор... Впрочем, последнее ли? Дело в том, что по статистическим данным каждую неделю в РК принудительно расстаются с жизнью от 40 до 50 человек. В основном, это убийства на бытовой почве. Но кто даст гарантию, что обычно тщательно подготавливаемые заказные не маскируются киллерами именно таким образом? Бизнес - дело беспощадное, и человеческая жизнь в этой сфере мало кого волнует.

Б.К.

В НАЧАЛО | ЧТО ПРЕДЛАГАЕТ БИС?

ВАМ ОТВЕЧАЕТ СПЕЦИАЛИСТ

     Считается, что обладание необходимым количеством информации – половина успеха любого дела. Но иметь базу знаний и сведений – мало, их еще нужно оперативно передать в определенное место, определенному человеку.
     Кризисное состояние, из которого постепенно выбирается аграрный сектор страны, конечно, не могло не сказаться на сельской телефонной связи. Были разграблены десятки и сотни АТС, сняты и сданы на металлолом тысячи километров воздушных и подземных кабелей. Сельские жители, оказавшиеся в тяжелом экономическом положении, были не в состоянии оплачивать услуги связи. Но без развитой производственной и социальной инфраструктуры невозможно возрождение былой мощи аграрного сектора экономики республики. А в нем, как известно, одним из важнейших элементов является связь. О нынешнем состоянии сельской телефонной связи, ее развитии, трудностях и способах их преодоления корреспондент газеты БМ попросил рассказать вице-президента, главного технического директора ОАО “Казахтелеком”
Б.Е. Ерекешева.

      – Болат Ерланович, как Вы оцениваете нынешнее состояние телефонной связи на селе?
      – С осторожным оптимизмом. Но могу с твердой уверенностью утверждать, что мы потихоньку выбираемся из кризиса. Хотите пример? Пожалуйста. В 1995-99 годах количество сельских абонентов в республике уменьшилось на 200 тысяч. А в прошлом году впервые за последние пять лет у нас произошел прирост сельских абонентов. Причем, сразу на 20 тысяч. За первое полугодие нынешнего – более 14 тысяч. К концу года этот показатель, по нашим прогнозам, достигнет отметки в 30 тысяч абонентов. Все больше сельчан просят обеспечить им выход в Интернет. Я думаю, это стало возможным благодаря улучшению общего экономического состояния на селе и гибкой ценовой политике Казахтелекома. Так, тарифы на подключение сельских телефонов к сети снижены для юридических лиц - на 80 процентов, для физических лиц на 90 процентов, причем, с рассрочкой этих платежей до 6 месяцев. Там, где идет расконсервирование сельских телефонных станций, предусмотрено и вовсе бесплатное подключение абонента.
     – А велики ли потери, которые понесла сельская телефонная связь в период кризиса?
     – Для компании они огромны. По самым скромным подсчетам, 0,5 миллиарда тенге. Но, все-таки, основной производственный потенциал был сохранен.
     – Каким путем?
     – Благодаря продуманной технической политике Казахтелекома. В период с 1995 по 1999 годы около 400 сельских АТС пришлось законсервировать из-за недостатка спроса. Но мы их не бросили на произвол судьбы. Хотя были заманчивые предложения о вывозе оборудования и продаже помещений. Повезло, что большинство из них находились в зданиях районных акиматов и управлений сельскими округами, т. е. охранялись, хотя и там не обошлось без потерь. Сейчас восемьдесят процентов из них уже восстановлены. До конца года планируем восстановить оставшиеся. С линиями передач оказалось труднее. Ну, не можем мы через каждый километр поставить сторожа.
      – А каковы направления технической политики Казахтелекома ныне и на перспективу?
      – Формируя нашу техническую политику, мы предварительно провели анализ производственной базы. Он показал, что большинство оборудования эксплуатировалось уже 10-20 и даже 30 лет и, естественно, устарело как физически, так и морально. Встала дилемма: восстанавливать его на прежнем уровне, что дешевле, но обрекает всю инфраструктуру на техническую отсталость, или затратить большие средства, но перейти на современные технологии телефонной связи. Пришли к выводу, что надо заниматься не только реанимацией, но и модернизацией. И разделили последнюю на малую и полную.
       Малая модернизация заключается в том, что на станциях старого типа отдельные узлы заменены на электронные, что значительно повысило качество, обеспечило автоматический выход на междугородную и международную связь. Если в 1998 году этой услугой пользовались порядка 125 тысяч сельских абонентов, в 1999 - ом –  более 143 тысяч, то уже в прошлом году эта цифра выросла до 200 тысяч абонентов.
       Полная модернизация предусматривает полную замену электромеханического оборудования на современное высоконадежное электронное. За три года введено более 32 тысяч номеров, что составляет около 10 процентов от их общего количества на сельской сети. Кроме того, устанавливаем аппаратуру уплотнения типа ИКМ-15, ИКМ-30, которая позволяет одновременно по одному кабелю вести от 15 до 30 переговоров. Трафик с аналогового переводится на цифровой, что одновременно существенно повышает качество связи. По темпам цифровизации мы идем даже впереди некоторых своих городских коллег.
       Помимо этого, продолжается установка наземных спутниковых систем связи “ДАМА”. Если в 1998 году их в районных центрах и селах было 7, то в нынешнем году число таких станций уже достигло 191. До конца года планируем установить еще 35. Они позволяют через спутник поддерживать связь со всем миром. Обслуживает установку один техник. При обнаружении серьезной неисправности тут же выезжает специальная ремонтная бригада и устраняет повреждение.
        А об эффективности спутниковых станций говорит следующий факт. В Курчумском районе Восточно-Казахстанской области ураган в одночасье повалил несколько сотен опор. Для восстановления линии потребовались бы год и значительные средства – 14 миллионов тенге, которыми мы в то время не располагали. Монтаж установки “ДАМА” занял месяц, и телефонная связь в этом отдаленном труднодоступном горном регионе была вновь восстановлена, и обошлось это немногим более 4 млн. тенге. Чувствуете разницу?
        В целом эта система позволяет заменить кабельные линии большой протяженности, обслуживание которых создавало серьезные трудности и телефонизировать населенные пункты в труднодоступных и отдаленных районах.
        Нельзя не сказать и о таком виде услуг, как единая таксофонная сеть. Сейчас на селе уже работает почти 400 таксофонов, которые предоставляют местную, междугородную и международную связь в любое время суток. Хочу отметить и ее особенность – весьма удобную для нашей сельской клиентуры. В Москве, например, действует шесть форм таксофонных карт, и вы вынуждены бегать от одного таксофона к другому в поисках того, который вам подходит. Наши клиенты лишены таких неудобств, так как по всей республике действует одна форма таксофонных карт.
        Кроме того, Казахтелеком осваивает новый метод организации связи - радиодоступ. Он, по сравнению с традиционным методом прокладки кабельной связи, требует меньше времени на установку и монтаж. Но расход денежных средств необходимо рассчитывать в каждом конкретном случае и сравнивать с соответствующими затратами по традиционной схеме. Поэтому в 1999 году с целью определения эффективности этого метода, его положительных и отрицательных сторон был запущен пилотный проект, который с прошлого года осуществляется в Акмолинской области на базе оборудования китайской компании «Хуавей».
        Собственно, на нашем пути стояли не столько технические, сколько финансовые трудности. Дело в том, что использование радиодоступа сдерживалось высокой стоимостью радиочастот. Принятое в этом году решение правительства по существенному снижению тарифов на эти частоты решило дело в пользу этих новейших технологий, за которыми, по расчетам и прогнозам специалистов Казахтелекома, широкое будущее.
         – Болат Ерланович, сколько средств требует вся эта модернизация?
         – Солидных. И они постоянно растут. Так, например, только для реализации программы малой модернизации в 1999-2000 годах было приобретено оборудование более чем на 50 миллионов тенге, а уже в нынешнем планируем потратить на эти цели 200 миллионов тенге.
         – И где Вы их берете, если не секрет?
         – Во-первых, за счет собственных средств. В последние годы мы стали получать не только доход, но и прибыль, т. е. работать рентабельно.
         Естественно, также привлекаем инвесторов. Пока, в основном, приходят иностранные. Проводим открытые тендеры, берем “мягкие” кредиты на пять-двадцать лет. Срок вполне достаточный, чтобы приобретенное оборудование стало приносить прибыль и компания могла успешно погасить как основной долг, так и проценты по нему.
          Необходимо отметить, что доходы компании были бы выше, если бы не было неоправданных расходов. К примеру, у нас в прошлом году похищено 914 километров кабеля, разграблено 128 сельских АТС. Прямой ущерб, без учета стоимости восстановления поврежденных объектов, составил более 100 млн. тенге. За восемь месяцев нынешнего года разграблена еще 41 сельская телефонная станция.
          А ведь как считается ущерб - прежняя низкая цена, минус амортизация. А компании приходится покупать кабель или оборудование по новой, более высокой цене, плюс затраты на монтаж - и в результате получается совершенно иная сумма. Вот только один пример. Стащили кабель на волоконно-оптической линии, соединяющей республику с Китаем и Германией. Официально убытки по первому варианту расчета составили 800 тысяч тенге, в действительности, уже с учетом восстановительных работ ушло в 2,5 раза больше – без малого 2 миллиона тенге.
          – И как же бороться с этим злом? Ведь, как Вы правильно указывали выше, к каждому столбу сторожа не поставишь.
          – Очень просто. Необходимо в законодательном порядке запретить частный прием цветного металлолома, восстановить в этой сфере государственную монополию. Ведь различить действительный лом от действующего кабеля не так уж сложно. Привез ворованный кабель - изволь за решетку, а сама продукция – конфискуется в пользу государства.
          Подчеркну, что громадные убытки от подобного разграбления терпит не только связь, но и энергетика, железная дорога.
          – И последний, по очередности, но не по значению вопрос: что Вы думаете о демонополизации Казахтелекома? Только взглянем на эту проблему не с точки зрения вице-президента компании, а рядового сельского абонента.
          – Давайте попробуем. Тем более, что в этом вопросе интересы вице-президента и сельчанина совпадают. Чего хочет крестьянин? Чтобы сельская связь развивалась, чтобы он мог позвонить и своему другу в соседний аул, и на элеватор в район, и в областной центр – в свой банк. Или с помощью Интернета узнать стоимость тонны твердой пшеницы на Токийской бирже или в зоне Мексиканского залива. Я, как вице-президент, даже если учитывать мои чисто коммерческие интересы, также заинтересован в развитии сельских телекоммуникаций, в расширении объема и ассортимента услуг. Ведь это приведет к увеличению доходов компании, которые пойдут на дальнейшую модернизацию. Благодаря гибкой финансовой политике Казахтелеком этого добивается.
          Нашим конкурентам – частным операторам мы предлагаем: идите на село. Но они понимают, что при нынешних тарифах сельская связь убыточна. Если их повысить, то связь станет малодоступной в финансовом отношении для того же крестьянина. В любом случае прибыли не жди. У нас же основным источником финансирования сельской связи являются доходы от междугородной и международной связи, которые резко упадут при переходе к конкурентному рынку. Ведь наши конкуренты снимают “сливки” с города.
          Поэтому считаю, что при переходе к либеральному рынку телекоммуникаций прежде всего необходимо разработать четкий и действенный механизм финансирования убыточных общедоступнных услуг, к числу которых в первую очередь отношу услуги связи, оказываемые на селе. 
          – Благодарю за плодотворную беседу.

Владимир Черкизов

В НАЧАЛО | ЧТО ПРЕДЛАГАЕТ БИС?

В НАЧАЛО | ЧТО ПРЕДЛАГАЕТ БИС?

ВЕЩИЕ СНЫ

Позвонил не Киса. Позвонил адвокат. Не свой, импортно-чужой, а отечественный. И сообщил странную вещь: что, де, его, знаменитого и утонченного Соломана Аглы Кажана… осудили. Заочно. Толком не понятно, за что именно. Но, в любом случае, дали десятку и конфискацию.
     Кажан сначала ухмылялся: достаньте меня за десятки тысяч километров. Соглашения-то с Замбистманией у вас нет. А адвокат, в ответ на ухмылки, сообщал о каких-то особых определениях в адрес его бывших ближних – нынешних свидетелях.
     «А вдруг, в итоге, расколются»- подумал Соломан Аглы. И на душе его кошки заскребли. Расколются - и как пить дать в каталажку отправят. На родной стороне. Тут тебе не там.
     Он прилег на тахту. И посинело все в холле. «Может, инопланетяне хотят меня выручить»? – заинтересовался он видением. Некто красно-коричневый, с глазами-блюдцами и антеннами вместо ушей подошел к Соломану вплотную:
     - Дарагой, ты не такой, как эти замбистманцы, – мы подбираем переселенцев для своей планеты. Чтобы колонии у нас создать и жизнь вам продлить. Мы живем 500 лет, а замбистманцы сами себя замораживают, чтобы через 500 лет проснуться. Зачем тратить время? Это поколение людей уже будет жить на планете Марс. Правда, до нашего свету 100 млн. км. Заберем горючку в Казгании, заключим договор с кайскими фирмами, которые там устроились через вашего друга-прожектера. Конечно, в обход государства. Как думаешь, не подведет?
      Нет, он пока не летит. Он старых друзей сменил на новых. Надеется, что сегодня близкие к двору его прикроют. Естественно, кое-что отдал…
      «Вот почему он от меня скрывается, – понял Соломан Аглы Кажан, – поменял политические полюсы, а значит, и, принципы»…
      – А были разве принципы и у него, и у вас? – спросил марсианин. «Телепат» , – отметил Соломан.
      – У нас все такие. И вы получите от нас этот дар. На расстоянии 100 млн. км. В головы людей будете проникать…
      – И узнаю, что мой прежний босс задумал?
      – Все узнаете.
      – Когда летим?
      – Смотри, – горючка в одну сторону есть, правда, лет 15-20 в Казгании торф станут жечь, ну, ничего, они скотоводством снова занялись – кизяков налепят. Только бы друг-прожектер не подвел.
      – Да не подставят его, не бойся. Он сам боится, трясется, а делает. Не в пример тебе, он-благодарный, делится со всеми. С племянниками – племянницами, всякими родными и троюродными и… Впрочем, тебе-то теперь какая разница, ты же документацию нашу подписал.
      – И что?
      – А то, это как договор с Дьяволом. Кровью же подписывал.
      – И что, не возьму в толк…
      – В одну сторону, дарагой, горючка есть. В другую – придется заправляться на Марсе. А если перебои? А если забастовки? Особенно ваши модные итальянские – сижу на рабочем месте и ничего не делаю. Хотя у вас здесь, на Земле, у всех так, прежних советских. Сидят - и ничего. Теперь задание – ищи своих земляков, улепетнувших с туда в сюда. Замбистманцев на Марс не возьмешь, потом по Гаагским судам затаскают. В трибуналах назаседаешься так, что хуже репы пареной Земля покажется. Значит, земляков собирай, кто от судов сбежал. Есть такие. Вот их, менее национально-бесценных, сперва и засылаем. Пусть почву готовят, огурцы садят, салат, метан добывают.
      – А кого, если не Вас судить? Сербов из политкорректных соображений - нельзя, камикадзе по дороге в третью планету угодят и все – нет экспедиции. С твоей Казгании? Сторонников? Да откуда они! Не осталось, дарагой, не надейся впустую. Драп-пать, правильно сказал? Слово трудное, драппать надо тебе. А просто казганцев судить – нельзя. Бзежинский на днях что сказал? Не слышал! Ну и ну… Он сказал, что Среднеазиатский регион – это вторые Балканы. Потом, что – снова трибуналы. Да еще зимбастманцам сообщение передано, которые на Востоке поселились, чтобы в Таджикистан и Ферганскую долину, ни-ни, ни ногой. Соображаешь? Зачем же мы их из поджарки станем вытаскивать, дипломатические отношения портить? Так вот, лучше вас – изгнанников по собственному желанию. На первом этапе – черновая работа, в двух железных банках поживете. Еда бесплатная – проращенные рис, соя. Температура у нас – 86 °С. Ничего не испортится. Ни продукты, ни человек. Какое мясо? Оно вредно, организм старит, ты же 500 лет хочешь прожить. И молоко нельзя. И масло – голимый холестерин. Какие еще фрукты – соей обойдетесь, в ней - четверть таблицы Менделеева. Минералов достаточно для пустяковой работы и витаминов – из риса и нашего родного воздуха. Шлаки за 500 лет и выйдут все. Порозовеете – закраснеете, как мы. Гонорар за ходку – полтора млрд. в капусте - ждет на Земле. Устраивает? За пустячное дело – два года полетать под уклоном головой вниз – рассаду повысаживать. Потом два года полетать в спец бассейне – вместе с малосольными огурцами. Задубеть. Потом в цистернах поплавать: вверх-вниз. Ну да, теплая жидкость – 50 °С, алкоголь из огурцов и закусь из них же. Продегустировать - да, ты, прав. Вы же привыкли декалитрами и самосгон и самоспал принимать. Ну, да, сложные слова: – самогон и самопал – правильно теперь?
      Собирай, давай, народ. Бугром будешь, у-у-у, и житуха у тебя станет славная. Ни каких тебе судов-камер-телекамер-батюшек-царей-кис-маркиз. Марсияночки у нас славненькие. С хвостиками. Черненькие, беленькие, пестренькие. Мы их из джунглей африканских привезли. Мягонькие. Тебе как бугру, три полагается. Другим – вместо бонуса, на определенное время.
      Правильно думаешь, Безьяны их зовут. Красотки, смак, лучше кис-кошек. Тебе, ладно, как дружбану, я кошечку прихвачу…
      Соломан Аглы Кажан уже ничего не слышал, он упал в обморок…

В НАЧАЛО | ЧТО ПРЕДЛАГАЕТ БИС?

фАСАДЫ И ЗАДВОРКИ НЕФТЯНОЙ СТОЛИЦЫ

Дело небывалое: не так давно Атырау посетила представительная комиссия во главе с вице-премьером Владимиром Школьником. В ее состав входили чиновники высшего уровня из Минфина, Министерства труда и социальной защиты населения, энергетической отрасли, руководители ряда республиканских агентств. Даже не припомнится, чтобы за последние десять лет вполне заурядному городу уделялось, без видимой на то причины, подобное внимание. Выходит, пришла нужда?

         И ведь действительно так. Автору этих строк приходилось бывать не раз и в Гурьеве советского периода, и в Атырау времен нашего суверенитета. Он был и остается, как это не неприятно говорить, одним из самых грязных городов Казахстана. Летом здесь невозможно дышать из-за пыли, а еще больше мошкары, защищаясь от которой, горожане завешивают оконные проемы густой сеткой. Ни днем, ни ночью не дает покоя удушливая жара. Осенью из-за отсутствия ливневой канализации все утопает в грязи. Прохожие погружаются в нее чуть ли не по самые уши и выскакивают из резиновых сапог, пытаясь вырваться из этого месива. Зимой тут свирепствуют ветры и морозы. А весной - в половодье - разлившийся Урал подтапливает сотни домов: их фундаменты с трудом выдерживают напор агрессивной стихии, и случалось - здания обрушивались, лишая людей крова над головой.
     Все это остается и сегодня, хотя Атырау частенько называют нефтяной столицей республики. И, надо сказать, не без оснований. На область приходится половина из 30 с гаком миллионов тонн добываемых в Казахстане жидких углеводородов, и здесь самая высокая заработная плата в стране. Однако это не избавляет значительную часть местного населения от нищенского существования: 50 процентов его имеют доход ниже прожиточного уровня, что «нефтяную столицу» явно не украшает.
     Сам Атырау, как в зеркале, отражает общее положение, сложившееся в области. Вот только некоторые из проблем, которые мешают спать здешнему руководству.
      В городе нет очистных сооружений. Из 340 километров водопроводных сетей 211 находятся в аварийном состоянии. Причем, местные «кулибины» в свое время проложили канализационные и водопроводные трубы в одном лотке. Нетрудно догадаться, какие «коктейли» потребляют жители Атырау. Централизованно питьевая вода поступает лишь в каждую вторую, в среднем, квартиру. Остальные граждане берут ее непосредственно из Урала. Кто бывал в этих краях, знает, что представляет собой сия великая река: вода в ней не голубая и тем более не прозрачная, а желто-коричневая от растворившейся в ней глине.
      Не случайно в городе и в целом по области - самый высокий в республике уровень заболеваемости туберкулезом, многочисленны вспышки гепатита, нередки онкологические заболевания.
      Правительственная комиссия по изучению социально-экономического состояния областного центра и всего региона начала знакомство с Атырау с посещения его задворок, водоочистных станций и аварийного жилья. И пришла в ужас: «Парадокс - нефть и бедность здесь сосуществуют рука об руку».
      Впрочем, никакой это не парадокс. Когда местным властям надо, они очень быстро находят и деньги, и необходимые технические средства. Это очень красноречиво было продемонстрировано полтора года назад, когда в республике отмечали100-летие со дня открытия первого месторождения нефти в Казахстане (ХIХ век) в районе реки Эмба. В Атырау пригласили тогда гостей чуть ли не со всего света. Однако городу похвалиться перед ними было нечем. Поэтому решили на его «лицо» нанести соответствующий макияж. Но так как финансовых средств на это государство не выделяло, решили растрясти мошну местных капиталовладельцев. Точная сумма добровольно-принудительных сборов неизвестна, однако многие эксперты сходятся во мнении, что на празднество было истрачено около 12 миллионов долларов. И даже столь значительных средств не хватило на кардинальное обновление облика города. Поэтому здесь пошли другим путем: подкрасили фасады зданий, расположенных на центральных улицах, и свежесть краски прикрыла собой убогость старой застройки.
     Впрочем, ничего оригинального в Атырау не придумали. Точно такая же косметическая операция была проведена в новой казахстанской столице, когда здесь готовились к ее презентации. В Астане тоже оклеили фасады турецким пластиком, который не выдержал даже скромного испытания местными морозами и ветрами. Белоснежные плиты осыпались со стен зданий, словно перезрелый урюк. Пришлось операцию по макияжу совершить попозже повторно, потратив на это миллионы народных денег.
     Этот же путь прошел и Атырау. Сегодня здесь ничто не напоминает о прошедшем юбилее, и город перед хоть сколько-нибудь внимательным взором открывает все свои недостатки: отжившие срок аварийные дома, затопленные подвалы, отвратительные дороги, недовольство населения, значительная часть которого живет не за счет нефтедобычи, а браконьерского лова на Урале. И еще надо посчитать, какая из этих статей приносит местным жителям больше выгоды.
     Но, в любом случае, всем уже очевидно, что так жить нельзя.
     И по инициативе главы областной администрации Серикбека Даукеева разрабатывается план мероприятий по улучшению социально-экономического положения региона. Оценить этот план и сделать свои выводы и была призвана правительственная комиссия из Астаны.
     Местные власти предлагают реализовать несколько проектов. Один из них касается создания рынка жилья. Для этого необходимо построить в городе до 2003 года хотя бы 500 новых квартир. Их можно будет продать. При существующем в Атырау дефиците жилья, из-за чего даже арендная стоимость квартиры здесь – одна из самых высоких в республике, она составляет от 300 до 2500 долларов в месяц - реализовать квартиры не представит труда. На вырученные средства намечается построить еще 500 квартир, часть которых будет распределена между работниками бюджетной сферы, а примерно треть послужит основой для организации ипотеки.
      Другое предложение предпологает создание дренажной системы, а на него напрямую завязаны еще несколько проектов. Таких, например, как реконструкция водоочистных станций, обеспечение в централизованном порядке водоснабжения частного жилого сектора, благоустройство территории и т. д. Обойдется все это не дешево. Так, реализация только одного проекта, связанного с модернизацией водоочистных сооружений и канализации, дренажем почвы и благоустройством территории Железнодорожного микрорайона, потребует 18 миллионов долларов. А всего предлагается осуществить несколько десятков таких проектов, что обеспечило бы ввод в строй 22 новых объектов. Общая их стоимость зашкаливает за 400 миллионов долларов.
     Как не трудно заметить, большинство предложений так или иначе связано со строительством. Естественно, на такой размах работ денег у здешней администрации нет. В свое время в области большие надежды возлагали на иностранных инвесторов, впервые появившихся тут восемь лет назад и приступивших к добыче нефти. И действительно зарубежные предприниматели оказывают региону определенную помощь. Например, при их финансовой поддержке были введены в эксплуатацию областная больница, рыбопитомник для выращивания молоди осетровых, а также реконструированы некоторые объекты жизнеобеспечения.
     Однако иностранные инвесторы вовсе не горят желанием взваливать на свои плечи такую обузу, как строительство магистральной дренажной системы. Мало того, что оно потребует вложения колоссальных средств, но еще и не сулит никакой прибыли. Как ни обхаживают их местные власти, а добиться сдвигов в решении вопроса не могут. И сегодня всем очевидно, что если Казахстан желает привести в порядок «нефтяную столицу», то придется раскошеливаться государству.
     Впрочем, именно такой выход и предлагает разработанный в Атырау план. Областная администрация, в частности, просит правительство республики пересмотреть в сторону уменьшения объем бюджетных изъятий на три года - сегодня регион лидирует в Казахстане по сумме отчислений в государственную казну. Это, по подсчетам здешних экономистов, позволит за указанный срок получить 60 миллиардов тенге на реализацию местных программ. «Вернем десятикратно», -уговаривал членов комиссии аким области С. Даукеев.
      Еще один проект также рассчитан на благосклонность правительства: область выпускает под его гарантию местные облигации, реализация которых поможет обрести некоторый стартовый капитал. Возможен и другой вариант - взять заем у Европейского банка реконструкции и развития, который вроде бы в последнее время стал проявлять повышенный интерес к Казахстану. Кроме того, Атырау просит включить свои проекты в перечень приоритетных государственных инвестиций.
       Как видим, все замыкается на Астане. И хотя побывавшая в «нефтяной столице» правительственная комиссия с пониманием выслушала доводы местной власти, пообещав ей поддержку, в конечном счете последнее слово остается за людьми, занимающими более высокое положение.
       Надежд на этот год уже нет: республика отмечает нынче десятилетие своей независимости. Праздновать начали заранее и с таким размахом, что окончательные расходы на юбилейные мероприятия будут исчисляться многими миллионами долларов. Ну, а в будущем все зависит от мировой конъюнктуры цен на нефть и другие сырьевые материалы, доходы от реализации которых и составляют основу государственного бюджета. Однако, по прогнозам экспертов, вскоре ожидается падение цен на эти товары, и спад продлится до 20I0 года. Если прогнозы со следующего года начнут сбываться, то области вряд ли стоит рассчитывать на правительственную помощь. Поэтому атыраусцам остается ждать и надеяться. Или все-таки действовать самим?

Борис Кузьменко

В НАЧАЛО | ЧТО ПРЕДЛАГАЕТ БИС?